Онайко Надежда Анисимовна (1921-1983) — Старший научный сотрудник отдела классической археологии, кандидат исторических наук. Род. 17.VIII.1921 в станице Новокубанской Краснодарского края. В 1940-1944 гг. училась на историческом факультете (кафедра археологии) МГУ, в 1952-1955 гг. в аспирантуре ИА РАН. С 1956 до самой смерти 17 октября 1983 г. в штате института археологии. 1956 — защита кандидатской диссертации.
Основные научные интересы: античная торговля, торевтика и история Северо-Восточного Причерноморья.
Археологические экспедиции (с 1942 г.): с 1955 по 1982 г. — начальник Новороссийско-Геленджикской археологической экспедиции, 1958-1960 гг. заместитель начальника Советско-Албанской экспедиции.

ИССЛЕДОВАТЕЛЬ РАЕВСКОГО ГОРОДИЩА, АНТИКОВЕД НАДЕЖДА АНИСИМОВНА ОНАЙКО

(12.VIII.1921-17.X.1983 г.)

В июле 1955 г. Н.А. Онайко закончившая аспирантуру в ИИМК’е (с 1959 г. – Институт археологии АН СССР) было послана своим научным руководителем проф. В.Д. Блаватским самостоятельно исследовать Раевское городище в тогда Анапском районе (ныне земли г.Новороссийск).
Это ответственное поручение исследовательница завоевала не только качественной работой на памятниках древней Синдики в 1952-1955 гг.
Ее основательные общие выводы по истории и культуре северопонтийских эллинов и соседних с ними скифских племен Среднего Поднепровья свидетельствовали о том, что молодая ученая обладала прекрасным знанием многих изученных ею памятников, причем строгая логика ее ума позволяла ей определять не только идейную направленность конкретных древностей.
Обладавшая незаурядными худрожественными способностями исследовательница аргументировано анализировала памятники искусства из Поднепровья и Прикубанья и выделила ряд крупных течений в культурном развитии северопонтийских эллинов и соседних им местных племен. Вместе с тем ученая уделила большое внимание экономическим связям эллинства и местного населения в разных районах Северного Причерноморья.
В 1955 г. Н.А. Онайко прибыла на Раевское городище с небольшой группой студентов и сразу привлекла в экспедицию сотрудников Новороссийского краеведческого музея. Последние привезли двух школьников из кружка краеведения. Одним из них был Александр Васильевич Дмитриев, впоследствие – ученик и коллега самой Н.А. Онайки.
Следует отметить, что материалы из раскопок Н.А. Онайко во многом заложили основу археологической коллекции Новороссийского государственного музея-заповедника (НГИМЗ).
На обширном Раевском городище исследовательница заложила несколько раскопов, главным из которых было раскрытие стен и ворот крепости. Уже первый год изучения этого памятника показал, что данный пункт был основан как важное звено в системе восточной оборонительной линии. В последующие кампании Н.А. Онайко открыла большое здание общественного назначения, украшенное фресковой росписью.
Строго логичный подход исследовательницы к изучаемой теме позволил ей выдвинуть основательные обобщения по истории племенного мира предгорий Северо-Западного Кавказа.
С 1956 г. Н.А. Онайко участвовала в больших экспедициях – в Пантикапее (1956-1958), в Аполлонии Иллирийской (Албания 1958-1960). В 1955 -1 982 гг. она возглавляла Новороссийско-Геленджикскую археологическую экспедицию. Всюду ей приходилось вести большую организационно-административную работу. Но ученая не прекращала своей большой научной деятельности. Ею напечатан около 80 печатных работ.
Последняя ее книга – «Архаический Торик» ввела в антиковедение данные о градостроительстве обитателей этого раннего эллинского центра.
Многолетние труды Н.А. Онайко заслуженно поставили ее в один ряд со старшими нашими антиковедами. Ее общие и частные суждения, твердо обоснованные и охватывающие широкий круг проблем, получили достойное признание в среде антиковедов.
В последний год жизни Надежда Анисимовна уже подготовила текст своей большой работы, которую она готовилась защитить в качестве докторской диссертации. Но тяжелая неизлечимая болезнь быстро сокрушила ее.
д.и.н. Т.В. Блаватская (Москва)

Мы познакомились с Надеждой Анисимовной в 1954 году на Раевском городище во время моего непродолжительного пребывания в экспедиции Владимира Дмитриевича Блаватского. А с 1955 года, когда Н.А. Онайко возглавила сначала Новороссийский отряд, а затем Новороссийскую и Новороссийско-Геленджикскую экспедиции, я работал или как-то принимал участие практически во всех её экспедициях в Новороссийске и Геленджике. Именно общение с Надеждой Анисимовной определило мою судьбу. Благодаря ей я стал археологом.
Сейчас, когда за плечами многие десятки собственных экспедиций, могу представить, как тяжело давались ей первые раевские раскопки. У отряда не было машины. Жили в заброшенных пасеках, каких-то развалившихся станах. Воду брали в жалких родничках, которые расчищали сами. В лагере 3-4 женщины и один четырнадцатилетний мужчина – это я. Кроме Надежды Анисимовны там обычно была её дочь Алла, кто-нибудь из сотрудников Новороссийского музея (Т.Б. Тишкова (Маева), Т.М. Тимченко, Э.М. Гущина в разные годы побывавшие там), иногда студентки- практикантки. Рабочая сила в поле — местные подростки вроде меня. Для перевозки оборудования просили грузовик в совхозе. Позже всё наладилось, появилась машина, соответствующее снаряжение.
Раскопки Раевского городища дали прекрасный материал, солидные архитектурные сооружения. Надежда Анисимовна мечтала о полном исследовании памятника. Мы пытались обнаружить некрополь. Но после перерыва, связанного с работами в Албании, ей уже не удалось возвратиться в Раевскую.
Началось крупномасштабное обследование окрестностей Новороссийска и Геленджика. Результаты были удачны. В Широкой Балке Надежде Анисимовне удалось обнаружить поселение, в котором в 1898 г. был найден бюст Динами. Там нашли бронзовую римскую гирю в виде женского бюста, обнаружили каменные остатки богатой загородной виллы, как предположила Надежда Анисимовна. Разведками открыты десятки античных поселений у Новороссийска и Геленджика. Затем раскопки каменных античных зданий на Мысхако (под Колдуном), Владимировке, Цемдолине. Трёхлетние раскопки на Тонком мысу в Геленджике дали возможность полностью исследовать поселение VI-V в. до н. э. Надежда Анисимовна предположила, что это остатки Торика.
Надежда Анисимовна дала мне характеристику на получение Открытого листа. Мы мирно делили памятники и материал. Античность я отдавал ей, она мне средневековье и всё, что не относилось к античности. Коллекции передавались в новороссийский музей (кроме разведок и первого года раскопок в Геленджике). Случались, правда, и напряжённые моменты. Так Надежда Анисимовна считала, что уникальная фигурная гиря из раскопок в Широкой Балке должна храниться в Эрмитаже, где находился найденный там же бюст Динамии и другие бронзовые предметы. Я настаивал на передаче её в Новороссийск. Когда находки из Широкой балки были привезены в Новороссийск, гири там не было. Я только спросил: «Гиря?» Надежда Анисимовна ответила, что отдала её в Эрмитаж. Не помню, сказал ли я ей что-то или только посмотрел, но она тут же достала из сумки гирьку и передала мне, высказав, однако, своё мнение. Так случилось, что позже сотрудники Эрмитажа нашли возможность передать редкие дореволюционные находки из Широкой Балки (кроме бюста Динамии) в Новороссийск. Так что коллекция «воссоединилась» в Новороссийском краеведческом музее. Аналогичная ситуация была и с редким статером Котиса I из Мысхако. Надежда Анисимовна хотела передать его в ГИМ, где находился его двойник.
Раскопки некрополей в Мысхако и Широкой Балке давали превосходный материал, но Надежда Анисимовна копала их без особого энтузиазма, говорила, что не любит копать могильники. Как-то я спросил её об этом. Она ответила, что боится, что для неё это плохо кончится. Вскоре она заболела. Некрополь в Широкой Балке мы докапывали уже с А.А.Масленниковым.
Незадолго до её кончины, будучи в Москве перед поездкой на конференцию в Ростов, я навестил Надежду Анисимовну. Она лежала дома, была слаба. Говорила о планах, работе. Узнав, что еду на конференцию, просила не рассказывать о её болезни. Мол, будут жалеть, обсуждать, а я этого не люблю. Через три дня в Ростове в беседе с московскими коллегами узнал о смерти Надежды Анисимовны. Я уверял их, что этого не может быть, я её видел перед самым отъездом. Все стали сомневаться. Я позвонил в Москву — худшее подтвердилось.
Надежда Анисимовна была весёлым, жизнерадостным человеком. В экспедиции всегда старалась улучшить быт сотрудников, вникала во все проблемы, помогала во всём. Правда, иногда была принципиальна и строга. Тихими летними вечерами она любила смотреть на звёздное небо, отыскивая спутники. И каждый, обнаруживший новый объект, мог получить из рук начальника приз – пригоршню семечек. В её экспедициях проходили практику многие студенты и аспиранты (в частности, Ю.Г. Виноградов, И.Р. Пичикян, А.В. Кашкин). Многие годы в новороссийских экспедициях работал А.А. Масленников. Надежда Анисимовна охотно делилась опытом, учила нас, начинающих археологов, но не помню, чтобы она пыталась навязать мне своё мнение. После публикации её статьи «Юго-восточная окраина Боспора» я высказал своё мнение по некоторым вопросам. Она сказала: «Что ты мне пытаешься доказать? Напиши всё это, и другие нас рассудят».
Надежда Анисимовна оставила заметный след в истории Новороссийска. Все коллекции из её раскопок хранятся и по мере возможности экспонируются в городском музее. Часть материалов опубликована. Дочь Надежды Анисимовны – А.Н. Шашкова передала музею архив, награды, личные вещи, связанные с деятельностью в Новороссийске, научную библиотеку матери. Одна из улиц города названа именем археолога Н. Онайко. Это дань памяти человеку, много сделавшему для изучения древней истории Новороссийска.

А.В. Дмитриев (Новороссийск)